Наталия Гусева-Шмидт

Отцу

Сижу, читаю твоё Дело.
В глазах туман и пелена.
Стоять в сторонке не сумела,
Я за тобой вослед пошла.

Вот ты на стройке, под конвоем.
А тачка с грузом тяжела.
Зимой холодною, суровой
Согреть бы, да мала была.

Ульяновск - первая отметка.
Дорогу строили рабы.
Полита кровью эта ветка.
Всё для победы, для страны.

Листаю дальше я страницы.
Знакомьтесь, люди, Широклаг.
Измождены "героев" лица.
Колючка, вышки, красный стяг.

Измученный, униженный, голодный,
Ты, как и все, на грани бытия.
Во сне лишь, в мыслях ты свободный.
Пришёл домой, а на пороге я.

Но грёзы коротки, прощанье с домом.
Сигнал и перекличка. Лай собак.
А время будто встало в горле комом.
Ускорить - не получится никак.

Долги те дни и годы, и минуты.
Как их прожить, как выжить, как дойти?!
Как сбросить эти цепи, эти путы?
Когда ж конец тому пути?

Конец войне, победа! Избавленье???
Не тут-то было. План его совсем другой.
Составы вновь полны. Не люди, просто тени.
Лежат на нарах, ведомые судьбой.

Днепродзержинск. И снова стройка.
И снова вышки, снова лязг желез.
А в Деле всё подписки... Их столько!!!
"Если побег, то каторга навечно", сибирь и лес.

Иду по следу горькому с тобой я.
Кодорское ущелье, рица, тяжкий труд.
Путь, выбранный вождём прямой ли?
Но здравицы в его же честь уже поют.

Была ль надежда, теплилась она?
В сердцах поверженных, униженных, распятых?
Состав опять несёт их, но куда?
Никто не знает, ни один из взятых.

И вновь не дом. Урал. Тайга.
Лесоповал и днём, и ночью.
Как голод, холод и пурга
Сраслись будто навечно с мочью.

Ты в мыслях дома был не раз.
Что чувствовал тогда и чем терзался?
Листая Дело, пытаюсь я понять в сей час
И тех, кто так над вами надругался.

Понять, простить? НЕТ! НИКОГДА!
Вы не дождётесь моего прощенья!
Оставлю я потомкам на века
И эту память, и моё отмщенье.

Мои слова пусть будут на устах
Нас - всех детей и правнуков, и внуков.
И пусть хотя б один из ста
И понял, и прочувствовал цену их мукам.

Я всё листаю и читаю, и бегу за ним...
А паровоз везёт от дома дальше.
Ветрами, холодом, жарою ты гоним.
Таджикистан - опять не слаще.

Измученный от страха и судьбы
Вернулся ты к разбитому порогу.
Отдал, что было, на благо той страны,
С которой предки веками шагали в ногу.

А что же, кроме, тебе дала она взамен?
Реабилитацию, когда тебя уже не стало.
Когда и твоё тело превратилось в тлен.
Страна! А всё ли сделала и всё ли ты сказала?

Ведь покаянья как не было, так нет.
Твоя трудармия и труд (твои) колонны
Тебе позор, позор и чёрный след
Души твоей порочной и клеймённой!

2011 г.