№ 29. ЖАЛОВАННАЯ ГРАМОТА ПАВЛА I САРЕПТСКОЙ КОЛОНИИ В ПОВОЛЖЬЕ (1797)
18.011. – Июня 20. Жалованная грамота Сарептской колонии. – Об утверждении прежних ее прав и преимуществ.
Божиею милостию, Мы Павел Первый, Император
и Самодержец Всероссийский, и прочая, и прочая, и прочая.
Снисходя на просьбу 33 года существующей на реке Волге близ Царицына колонии Сарепты, населенной братьями Евангелического Общества Аугсбургского исповедания, отличившихся отменным трудолюбием, тщательным домостроительством, благонравием и примерным своим поведением, Всемилостивейше благоволили Мы сею Императорскою Нашею жалованною грамотою не токмо утвердить все их прежние права и преимущества, но для возбуждения в них вящей ревности к трудолюбию и продолжению начатых ими полезных заведений, и для внушения охоты к подражанию и в прочих иностранных поселенцах, даровать им новые еще выгоды, в нижеследующих пунктах изъясненные:
1. Подтверждаем дарованную Братству оному свободу в отправлении веры по уставу, учению и обрядам, между Евангелическими братьями повсюду существуемым, со Всемилостивейшим от Нас дозволением в судебных местах принимать от сочленов оного, ежели нужда того востребует, присягу по их обыкновению, в одном изустном утверждении состоящую, исключая токмо присяги на верность подданства, которую должны они чинить единообразно со всеми верными Нашими подданными.
2. Утверждаем сему Обществу неоспоримое и вечно потомственное владение землями, под Сарептскую колонию отведенными и межеванием в свое время утвержденными, со всеми угодьями, к ним принадлежащими, також и вновь пожалованною указом Нашим от 30 Декабря 1796 года землею между Целительного колодца и сей колонии состоящею, на которую планы и потребные документы, отколь следует, имеют быть даны, распространяя право сие не токмо на настоящее и действительное владение всеми землями, доныне пожалованными, но равномерно и теми, кои впредь законно присовокуплены будут, с тем, как и прежде постановлено было, дабы из тех земель, не лично кому, но всему Обществу принадлежащих, ни малейшего участка, под каким бы то видом ни было, не уступать, не продавать и никаких на то крепостей не совершать.
3. Заводить на землях, Братству принадлежащих, города, местечки и всякого звания селения; строить церкви с колокольнями и с употреблением колоколов; учреждать публичные училища и такие дома, где по духовному обряду Евангелических братьев могут делать всякие распоряжения, тому соответствующие, и содержать как детей малолетних, так и взрослых обоего пола, разделяя мужеский и женский пол особо в общем домостроительстве до времени вступления их в брак, на основании правил, братьями наблюдаемых; но о таковых вновь предприемлемых заведениях и учреждениях давать знать Экспедиции Государственного хозяйства, опекунства иностранных и сельского домоводства. Причем подтверждается и та свобода, чтоб прокладывать дороги чрез смежные с их землями не населенные места, для проезда в соседственные жительства и к близтекущим рекам, по собственной их надобности и благорассмотрению, с тем однакож, что чрез принадлежащие частным владельцам земли, проложение дорог зависит от воли и согласия того, кому те земли принадлежат, и о неповреждении таковых, как проложенных, так и вновь пролагаемых дорог, сим наистрожайше предписываем.
4. Отправлять судопроизводство, сходственно собственной своей юрисдикции и пользоваться обычным своим правом наследства, имея по прежнему установлению особое у себя заседание из избранных Обществом двух начальников, одного Юстициариуса и трех Заседателей состоящее, Всемилостивейше жалуя месту сему достоинство и власть суда, Нами учреждаемого, с именованием Правления Евангелического Братского Общества, которому дозволяется иметь особую свою печать и в рассуждении отношения к прочим Присутственным местам, почитать оное наравне с Городовыми Магистратами, только с тем, что оно не подчиняется никакому месту присутственному по местоположению своему, да никто из военных и гражданских начальников, Нами определенных, не должен и не может присвоять себе какой либо личной власти над оным и вмешиваться в его дела, но состоять тому Правлению обще со всею колониею в зависимости Экспедиции Государственного Хозяйства, Опекунства иностранных и Сельского Домоводства, и токмо ей одной давать потребный отчет в делах своих; как же ныне для ближайшего попечения и присмотра над всеми колониями иностранных в Саратовской Губернии находящихся учреждается Контора Опекунства иностранных в Саратове, близ коего состоит и Сарептская колония, то оная от прочих колонистов по особым ее правам быв всегда отделяема, препоручается особенно в опеку токмо главному Судье той Конторы, подчиненной Экспедиции Государственного Хозяйства, Опекунства иностранных и Сельского Домоводства. Правлению Сарептскому исполнять свою Юрисдикцию в делах гражданских всякого рода, исключая дела уголовные, ибо хотя по многолетним опытам о благонравии и честности Евангелических братьев нельзя предполагать, чтоб кто либо из них мог впасть в важное уголовное преступление, но если бы сие паче чаяния случилось, то таковой преступник не подлежит уже суду братства, но за надежным присмотром должен быть доставлен и предан суду в ближайшем к колонии уезде, для поступления с винным по общим Государственным законам.
5. Как всем ныне в колонии живущим братьям, так и впредь на поселение приезжающим, Всемилостивейше жалуем все права гражданства не только в их колонии, но во всей Империи Нашей, дозволяя им обще или каждому особенно, производить внутреннюю и внешнюю торговлю, с платежом пошлин по тарифу, и не принуждать братьев записываться в Российское купечество, яко уволенных от податей и службы оного и имеющих свободу производить всякие ремесла, художества и промыслы, заводить и содержать у себя всякие фабрики, мануфактуры и заводы; строить всякого рода мельницы, по праву владения свободно и беспрепятственно пользоваться в дачах своих всеми угодьями, рыбною, звериною и птичьею ловлею; варить пиво и курить хлебное вино, как для собственного употребления, так и на продажу проезжающим и временно в их колонии живущим с тем, чтоб вне земель братству принадлежащих ни вина, ни пива не вывозить и не продавать, но виноградные вина, делаемую из них водку, и всякие виноградным, а не хлебным вином налитые фрукты и напитки дозволяется развозить из колонии для вольной продажи по всем Российским городам.
6. На землях, братскому обществу принадлежащих, запрещаем строить харчевни, питейные дома, соляные амбары и всякие казенные и партикулярные строения, или кому либо из посторонних людей без его согласия тамо селиться; если же братья пожелают кого к себе принять в сожитие на время или навсегда, то сие им дозволяется, с тем только, чтоб люди ими принимаемые имели письменные по законам виды; но ежели примут к себе из других колонистов, то давать знать о том Экспедиции Государственного Хозяйства, Опекунства иностранных и Сельского Домоводства. Касательно же до продовольствия братского общества солью, то могут ее покупать из казны и производить в продажу как в Уставе о соли предписано.
7. Подтверждаем прежнее постановление, чтоб начальники братства давали от себя паспорты братьям для проезда внутри Государства, но для выезда за границу и для приезду из за оной, давать им паспорты по сношениям учрежденного у них Правления от того места, откуда и прочим из России выезжающим и в оную приезжающим оные выдаются.
8. Обнадеживаем Императорским Нашим словом, что никто из братьев в помянутом обществе ныне живущих и впредь поселяющихся, ниже дети их и потомки ни в какое время в военную или гражданскую службу без их собственного к тому желания взяты и записаны не будут. Також освобождаем Мы навсегда все их города, села, местечки, деревни и дома во всем Государстве от всякого рода постоев и квартирования, от содержания почт, дачи подвод и от прочих подобных повинностей; но когда от Экспедиции Государственного Хозяйства, Опекунства иностранных и Сельского Домоводства, кто в их колонию по какому либо делу прислан будет, или из той, где они жительствуют, или из ближней Губернии кто для нужного осмотра или какого свидетельства пошлется, таким братское общество должно давать временные квартиры безденежно.
9. Всемилостивейше жалуем всем общества сего братьям и их потомству полную свободу и власть распоряжать собственным своим имением по произволу и благоизобретению каждого; но если кто из нынешнего братства и будущих потомков пожелает выехать из России со всем его имением, то заплатить должен трехгодичную подать с нажитого в России капитала, сколько оного по совести от их начальников объявлено будет. На таком основании поступать и с имением после умерших братьев, коих родственники и наследники в чужих краях находятся, когда оное по праву их наследства туда высылаться будет, но наперед начальники братства обязаны заплатить казенные и партикулярные долги умершего. Если же кто умрет не оставя наследников и не сделав завещания, то его имение отдавать во владение братскому обществу всей колонии, без всякого с оного в казну взыскания, но только общество должно выплатить все долги на умершем оставшиеся.
10. Позволяем братскому обществу содержать всегда в Санктпетербурге одного из братьев в звании Агента, для исправления дел на пользу общества, и пожалованный братству в оном городе дом для жительства Агенту, более же для богослужения и для помещения на время братьев из колонии приезжающих, освобождаем от постоя и прочих должностей полицейских, на равном праве с домами других священно и церковнослужителей Протестантского исповедания.
11. Подтверждаем дарованную братству оному льготу от платежа податей до 1 Января будущего 1806 года; по прошествии же срока сего собирать оные не с каждого из братьев лично, но со всех вообще чрез их начальников, на основании прежде сделанного о том положения, с каждой десятины удобной земли по 25 копеек в год, не исключая из сего вновь данную землю, между целительного колодца и Сарептской колонии состоящую, которую Мы Всемилостивейше пожаловали братству; взысканию оставшегося на братстве казенного долгу назначаем быть так, чтоб уплачивая по шести процентов в год, пять из них должны зачисляться в уплату капитала, а шестой процентом за сумму в долгу остающуюся.
12. В заключение сей Императорской Нашей жалованной грамоты на права, преимущества и вольности обществу соединенных Евангелических братьев Всемилостивейше даруемые, повелеваем всем Нашим военным и гражданским Начальникам и Присутственным местам оного сообщества братьев и их потомков, не токмо при спокойном владении принадлежащими им жительствами, землями и угодьями оставлять и данными от Нас всеми привилегиями пользоваться не препятствовать, но в случае нужды от всяких могущих последовать им убытков и вреда предостерегать, и по отношениям правления у них учрежденного оказывать всякую помощь, защиту и покровительство.
Полное собрание законов Российской империи (ПСЗРИ). Собр. 1. Т. XXIV. С. 671-675.
Опубликовано: 1) Труды СУАК. Саратов, 1911, вып. 27, прил. с. 9-12; 2) Сарепта / Сост. И.Р. Плеве. Саратов, 1995. С. 77-82.
Примечания:
В наиболее полном и достоверном справочном издании по истории евангелических церквей в России (Amburger Е. Die Pastoren der evangelischen Kirchen Rußlands vom Ende des 16. Jahrhunderts bis 1937: ein biographisches Lexikon. Lüneburg, Erlangen, 1998) приведены сведения о 10 евангелических пасторах, возглавлявших приходы в немецких колониях России в 1760-х гг. Семеро из них служили в Поволжье - Иоганнес Жанет (Усть-Залиха), Людвиг Гельм (Подстепное), Георг Христиан Зейер (Таловка), Христиан Август Торнов (Лесной Карамыш), Людвиг Бальтазар Вернборнер (Юж. Екатеринштадт), Иоганн Георг Гервиг (Сев. Екатеринштадт, Норка), трое - за его пределами: Фридрих Асмус (воронежская колония Рибенсдорф), Георг Якоб Бобрик (колония Новосаратовка под С.-Петербургом), Иоганн Вильгельм Шрайбер (беловежские колонии под Черниговом). Гервиг являлся единственным среди них пастором реформатского (кальвинистского) исповедания, остальные были лютеранами. Жанет - выходец из Швейцарии, происхождение Зейера и Асмуса не установлено, семь прочих пасторов родом из Германии. Только Торнов проживал в России с 1762 г., еще до своей службы в колониях. Другие приехали в Россию специально для того, чтобы стать колонистскими пасторами, причем Гельм (а также, возможно, Зейер и Асмус) прибыл сюда вместе с колонистами. Имеются и сведения о прибытии вместе с колонистами Вернборнера (см.: Дитц Я.Е. История поволжских немцев-колонистов. М., 1997. С. 61). Его судьба трагична: приступив к службе в Екатеринштадте в 1768 г., он в 1774 г. возглавил преследование кочевников (киргиз-кайсаков), совершивших очередной набег на колонии, и был ими зверски убит. (Там же. С. 114-115.)
Данные о первых католических патерах в колониях более фрагментарны. В самом известном справочном издании по истории религиозной жизни российских немцев-католиков (Schnurr J. Die Kirchen und das religiöse Leben der Russlanddeutschen. Katholischer Teil. Stuttgart, 1980) указан лишь один патер, возглавлявший колонистский приход в 1760-х гг., - Иоганнес Миллер (Каменка, Поволжье). Согласно другим сведениям, к первым католическим патерам в поволжских колониях принадлежали немецкие и чешские монахи-францисканцы Э. Мюллер, М. Тренкер, А. Фукс (имеется в виду, вероятно, Леонгард Фукс), а также капуцин Корбинианус (см.: Лиценбергер O.A. Римско-католическая церковь в России: история и правовое положение. Саратов, 2001. С. 60-61). Последний прибыл в Россию вместе с колонистами, исполняя в пути требы как для католиков, так и для протестантов (см.: Дитц Я.Е. Указ. соч. С. 61).