Geschichte der Wolgadeutschen
NEUES LEBEN
Unabhängige deutsche Zentralzeitung
Центральная независимая немецкая газета
Den 20. Oktober 1993 № 42

(Продолжение. Начало см. № 41)

ШЕСТЬДЕСЯТ ЛЕТ НАЗАД.
ДИПЛОМАТИЧЕСКИЕ ИГРЫ ВОКРУГ
ГОЛОДАЮЩИХ НЕМЦЕВ ПОВОЛЖЬЯ


"Сельское хозяйство СССР - на великом подъеме".

В конце июля - начале августа острота взаимоотношений между МИД Германии и НКИД СССР по поводу голодавших немцев спадает. Однако НКИД полностью не меняет здесь своей позиции. 2-го августа отдел Штерна ходатайствует перед Крестинским, чтобы ликвидировать на Северном Кавказе немецкую концессию "Друзаг". Причина, побудившая дипломатов к этому шагу, лежала на поверхности. Немецкие сотрудники концессии слишком много знали о масштабах голода в этой местности, в том числе среди немецких крестьян. Газета "Reichspost" еще 16 июля заявляла, что приведенные ею сведения о бедствии в СССР подтвердили работники концессии "Друзаг", которая была своеобразным "островом в зоне смерти". Авторы записки выдвигали против концессионеров типичные политические обвинения тех лет: что те проводили контрреволюционную агитацию, принимали на работу "антисоветские элементы", поддерживали связь с кулаками, контрреволюционерами в немецких районах.

На встрече с поверенным в делах Германии Твардовским 21 августа Штерн поднял вопрос о деятельности атташе посольства по сельскому хозяйству Отто Шиллера, известного немецкого ученого-аграрника. Представитель НКИДа считал, что она выходит за рамки чисто дипломатической практики. Штерн возмущался тем, что Шиллер разъезжает по сельскохозяйственным районам, в том числе инкогнито по республике Немцев Поволжья, ночует в домах крестьян, да к тому же "тенденциозно выступает в Германии с публичными докладами." Другими словами, слишком осведомлен о масштабах голода, о состоянии дел в аграрном секторе СССР. В адрес Шиллера тут же последовала неприкрытая угроза: "Никто не может ему гарантировать в таких условиях, что с ним не произойдет какого-нибудь неприятного инцидента... с нежелательными последствиями." Штерн также посоветовал Шиллеру отказаться от публичных лекций.

Твардовский на это заметил, что Шиллер пунктуально согласовывает все свои поездки, и в частности, последнюю на Украину, с Народным комиссариатом земледелия. Поверенный в делах обратил внимание Штерна на публикацию в "Völkischer Beobachter" от 18 августа статьи "Голодный ад в России" и серии фотографий, изображавших трупы умерших от голода детей, погрузку их в грузовики.

Коллегия НКИД на заседании 1-го сентября отклонила предложение "Deutsche Bank" о переводе "Торгсину" 200 тысяч марок для закупки продуктов советским немцам. Отказ мотивировался продолжающейся в Германии "голодной кампанией" и тем, что могут иметь место только частные, а не централизованные поручения подобного рода.

История же взаимоотношений советской дипломатии с О. Шиллером, экспертом-аграрником из посольства Германии, имела продолжение. Очевидно, под давлением НКИД в "Правде" от 7 октября появилась статья "Господин Отто Шиллер клевещет", приуроченная к "дню урожая германского крестьянина", который помпезно отмечался фашистскими властями. По форме статья представляла развернутую рецензию некоего О. Таргульяна на брошюру Шиллера по поводу кризиса в сельском хозяйстве СССР. По существу же она была политической директивой для партийной, государственной публицистики, специалистов, пишущих на аграрные темы в обстановке невиданного голода, но с задачей умолчания о нем. В статье, как это уже вошло в норму, термин "голод" был обойден. Больше того, вся аргументация конструировалась по принципу: лучшая оборона - нападение. Так, в рецензии утверждалось, что работа О. Шиллера - "образец тех методов, которыми германские фашисты пытаются еще и еще раз обмануть трижды обманутые ими массы". Разумеется, мы отнюдь не пытаемся здесь обелять принципы нацистской демагогии. Но ведь и "правительство рабочих и крестьян" в лучших традициях нацизма на протяжении более года пыталось обмануть мировое общественное мнение, представляя СССР этакой страной всеобщего изобилия, где нет и намека на вымирание от голода миллионов людей.

Как знаток аграрных проблем в СССР, Шиллер в феврале 1933 г., когда была написана его брошюра, предсказывал, что колхозы из-за разрухи в деревне не смогут засеять все посевные площади. Он сомневался, что будет собран даже тот минимальный урожай зерновых, который заранее был объявлен властями. В работе посольского эксперта из Германии доказывалось наличие принудительного труда в колхозах и совхозах, справедливо указывалось, что наличие машинно-тракторных станций на селе представляет собой скрытую форму интенсивной эксплуатации колхозников государством.

Немецкий ученый дотошно разбирался в советской системе фальшивых, "липовых" отчетов, показухе, связанной с желанием сталинского руководства скорее отрапортовать о неких достижениях в сельском хозяйстве. Он называл "бумажными гектарами" официальные данные о мнимом расширении колхозами и совхозами, по сравнению с единоличными хозяйствами, посевных, пахотных земель.

Однако рецензент с помощью тех же "бумажных гектаров" пытался говорить о невиданном прогрессе в освоении новых земель. Шиллер же со знанием дела советовал специалистам-аграрникам в СССР максимально использовать тогдашний избыток рабочей силы в нашей деревне и в меньших масштабах применять механизацию труда. Это позволит, считал эксперт из Германии, избежать дополнительных расходов, не влезать в долги. Но советы такого рода противоречили аграрной политике советской власти - взять из села все, до зернышка, до нитки. Насаждение МТС было сознательным, достаточно эффективным средством экспроприации государством конечного продукта трудовой деятельности крестьянства. А посему советы ограничить применение механизации автор рецензии квалифицировал как "вредительское повторение" предложений репрессированного к тому времени видного русского ученого-экономиста-аграрника А. В. Чаянова. Подобные чаяновские идеи, по разумению автора рецензии, призваны воспрепятствовать "преодолению и уничтожению капитализма".

В итоге О. Таргульян беспардонно лгал читателям "Правды", что "сельское хозяйство СССР на великом подъеме" (подчеркнуто автором - Л. Б.). Оно не знает кризиса, утверждал он, уже по самой своей природе. Другое дело ситуация, в Германии, где крестьян, мол, душат налогами, где стоимость, сельскохозяйственной продукции за четыре последних года упала наполовину, а задолженность крестьянских хозяйств на 200% превышает стоимость их имущества.


"Держи вора!" - надежный принцип сталинской дипломатии и пропаганды

Благодаря развернувшемуся в Германии в 1933 году движению поддержки вымиравших от голода советских немцев, кому-то из них приходила, кроме моральной, и чисто материальная помощь. Английский историк Poберт Конквест в своей книге "Жатва скорби" приводит единичный случай, когда деревня немецких протестантов-меннонитов Хальбштадт в Запорожской области Украины целиком не вымерла только благодари небольшим посылкам, поступавшим от их единоверцев из Германии. Правда, с горечью констатирует Конквест, в 1937-38 годах всем спасшимся от смерти в 1933-м припомнили эту связь с внешним миром. Они были высланы из родных мест как "шпионы".

Мы согласны с мнением Р. Конквеста о том, что большевистская верхушка в борьбе с общественным мнением на Западе по поводу голода в СССР последовательно занимала три глубоко эшелонированные линии обороны, постепенно отходя с одной на другую. Первая линия - это решительное отрицание официальными лицами фактов голода, обличения "клеветников" из иностранной прессы. Ее пытались защищать советские дипломаты, западные журналисты, обманутые или подкупленные правящим режимом в СССР. Им вторила, помогала заграничная пресса Коммунистического Интернационала компартий, получавших финансы и соответствующий инструктаж через Исполком Коминтерна от советского правительства.

Вторым этапом защиты было вынужденное признание факта нехватки "в отдельных местах" продовольствия, косвенное упоминание о росте "коэффициента смертности", который, мол, по масштабам СССР, - мизерный. Но вина за это, по версии властей, лежала на самих крестьянах, из-за их нежелания соблюдать агротехнику, сроки посева, уборки урожая. Ну, и, конечно, на "кулаках", боровшихся, дескать, против коллективизации, саботировавших все мероприятия советской власти.

Третья линия обороны как бы объединяла две первых. Уже признавалось, что в СССР имели место случаи недоедания, которые на Западе могли бы принять за голод. Но масштабы его не были серьезными. Раздувание их - исключительно дело рук "злостной антисоветской пропаганды". Советская власть будто бы никоим образом не повинна в имевшихся нехватках продовольствия.

Соглашаясь с Р. Конквестом, можно дополнить его на основе фактов. Пропагандистский аппарат Страны Советов не только изощренно, лицемерно защищался. Он пытался атаковать. Путем дезинформации, подтасовки, извращения фактов в ход была пущена версия, будто все слухи о голоде в СССР - из одного источника - нацистского Министерства пропаганды. Гитлеровцам, мол, по политическим мотивам, была выгодна кампания защиты голодающих немцев в СССР, чтобы прикрыть тем самым голод, нищету собственных безработных пролетариев и изнывающих под тяжестью налогов и экономического кризиса крестьян. То есть и здесь, как и во многих других случаях, в сталинской пропаганде действовал принцип уголовного мира - "Держи вора!" Ведь безусловно, экономическое, социальное положение трудящихся Германии, при всех тяготах и нужде, было несравнимо легче, чем в СССР.

Изложенные нами факты, приведенные архивные материалы, думается, достаточно убедительно свидетельствуют о лжи, лицемерии большевистской тоталитарной системы, которая, осуществляя геноцид против собственных граждан, пыталась предстать перед западным миром в образе заботливого, гуманного "отечества рабочих и крестьян" всех стран, в котором последовательно реализуются все благие намерения теоретиков социализма, доказывая его преимущества.

Две тоталитарные системы, идеологии только-только начали тур соперничества друг с другом, открывая на этом пути немало сходных, близких свойств, форм и методов манипулирования общественным сознанием. Объектами их манипуляций стали, в частности, немцы, жившие в СССР.

Суровая правда трагедии многих миллионов, разыгравшаяся в СССР 60 лет назад, предупреждает нынешнюю цивилизацию от рецидивов тоталитаризма, от кампаний умолчаний, сокрытия от общества подобных бедствий.

Леонид Бабиченко